Стервами не рождаются - Страница 54

На ее счету оставалась еще значительная сумма, и Марина принялась переделывать новое жилище по своему вкусу. Заменила дребезжащие от ветра окна на стеклопакеты, полностью переделала внешний вид ванной комнаты и туалета, заказала для них полы с подогревом и попутно заменила всю сантехнику. С помощью Костика и Васи перетащила книжные стеллажи в одну из комнат, окончательно и бесповоротно сделав ее то ли библиотекой, то ли кабинетом, то ли своеобразным памятником прежним хозяевам, благо что Иваницкий забыл вывести некоторые портреты, которые Марина развесила по стенам. В принципе, надо было бы их спрятать подальше с глаз, но что-то ей пока не давало это сделать. Какое-то молчаливое преклонение или уважение перед теми, кто жил здесь раньше. Марина еще не просмотрела, какие именно книги перешли в ее собственность, поскольку, чтобы разобраться со стеллажами потребовалась бы не одна неделя, но не удивилась бы даже подшивке «Нивы» за какой-нибудь лохматый год начала двадцатого века.

Зато в оставшихся двух комнатах после перестановки мебели появился столь любимый ею простор. Марина как ребенок скользила в мягких тапочках по паркету, разбегаясь от одной стены и катясь до другой. Ее все сильнее и сильнее охватывало чувство, что она — сказочная принцесса, а это ее дворец. Или остров сокровищ. Потому что каждый день она находила для себя здесь что-то новое и интересное: фотографию грустной женщины с шальными глазами (кто она? где она сейчас?), вложенную между страниц словаря Даля, игрушечного медвежонка, закатившегося под шкаф (какой ребенок засыпал с ним в обнимку и шептал свои детские тайны в плюшевое ушко?), приличную коллекцию оберток от плиток шоколада. Эти находки будили ее воображение похлеще любого приключенческого романа.

Посоветовавшись с Юлькой, Марина обзавелась бытовой техникой, тем более, что во всех магазинах еще действовали рождественские скидки, и упускать такую возможность сэкономить было бы ужасно глупо. Теперь в ее ведении была стиральная машинка-автомат, новая газовая плита, микроволновая печь и музыкальный центр. С караоке (бедные соседи! Если Маринка расходилась в полную силу, то со стороны это больше всего напоминало завывания кошки, которой наступили на хвост). Поскольку в квартире появилось, что красть, следующим приобретением стала металлическая дверь с кучей всяких секретных замков. Марина разбиралась в них часа два, еще где-то полчаса тренировалась самостоятельно их запирать и отпирать, памятуя о своей давней особенности ссорится со всеми ключами и замками сразу, «дверном кретинизме», как она это называла. Зато теперь ей сам черт был не страшен, и попасть в свою квартиру она могла уже за считанные секунды даже с закрытыми глазами.

Затем пришел тех мелочей, без которых женщина не может представить себе даже само понятие «уют». Перво-наперво Марина взялась за гардины и занавески. Она долго и так, и сяк вертела специальные журналы, предлагающие ей многочисленные ламбрекены, занавеси, шторы-«маркизы», и наконец, сделала свой выбор. Ничего особенно вычурного, напротив, очень даже элегантно получилось: тяжелые пестрые шторы, навевающие мысль о сказках «Тысячи и одной ночи» в спальне, строгие бледно-зеленые слабо мерцающие шторы с кистями в гостиной, а на кухне… Марине специально пришлось вспоминать технику вязания крючком, и через три месяца напряженного вывязывания филейных кружев ее старания более чем вознаградились. Изящные шторки на латунной фурнитуре внесли в ее кухню какой-то немецкий колорит. В сочетании же с обычными недорогими льняными занавесями производства «трехгорки», по белому фону которых щедро была рассыпана яркая, сочная земляника, это было просто изумительно, восхитительно, очаровательно! Марина чувствовала себя настоящим дизайнером по интерьеру. Никогда еще ей не нравилось так плотно заниматься благоустройством собственного жилища. Может быть потому, что впервые дома она себя ощутила именно здесь?

За шторами последовали ковры. Паркет, конечно, был изумительным, и скользить по нему было весело (хотя пару раз Марина уже успела поскользнуться на нем тогда, когда она этого вовсе не хотела), но она всегда любила, встав утром, пробежаться до ванной босиком, а бегать по паркету было все же холодновато. Да и где-то внутри жил подспудный страх поцарапать лак, испортить пол. Поэтому внутренне махнув рукой на свое плебейство, Марина застелила полы в спальне и гостиной ковролином, а в спальне сверх того бросила около своей двуспальной кровати небольшой ковер с недлинным ворсом. Пустячок, а приятно, черт возьми! Кстати, матрац в кровати она заменила на новый. Что-что, а спать на том, на чем лежал кто-то до тебя, кого ты к тому же не знаешь, все же не есть гуд. Может быть здесь умирал старый хозяин квартиры. Или страстно занималась любовью какая-нибудь парочка. Могло такое быть? Вполне. Она же наверняка этого сказать не может. Поэтому чтобы не терзать себя напрасными страхами и страдать от собственной брезгливости, лучше постелить все новое и успокоиться.

Среди оставшихся от прежних жильцов книг Марина обнаружила старые кулинарные издания. Кое-как разобравшись во всех этих «бутылях», «фунтах» и «золотниках», она потихоньку начала проводить эксперименты над продуктами. Временами получалось очень даже неплохо. Если она считала, что блюдо уже получается таким, как оно должно было быть согласно этим древним рецептам, то звала в гости вечную парочку Костика-Васю, и последний квалифицированно оценивал ее стряпню и давал полезные советы, «чтобы не отправить преждевременно на тот свет будущего супруга». После этой тирады он обычно ловко уворачивался от запущенного в его голову Марининой рукой половника, и предлагал мировую.